Представлять ее якутянам не нужно. Чарующие звуки, которые она виртуозно извлекает из хомуса уже давно и прочно завладели сердцами людей не только в республике, а уже далеко за ее пределами. Красивая и эффектная на сцене, очень открытая в общении. В ее еще только, по сути, начинающейся жизни уже было много всего, и сегодня она рассказывает о том читателям нашего журнала.

***

Многие думают, что я родилась на Украине, а после переехала в Якутию. На самом деле я появилась на свет в любимом Якутске в семье Веры Петровны и Бориса Викторовича Подлужных четвертым ребенком. Все мои воспоминания и жизнь связаны с северным краем. Я не считаю себя украинкой, я – саха. Мама родила меня в 40 лет! Родители родом из Украины. В свое время папа приехал в Якутию на заработки и проработал здесь более тридцати лет. Он у меня заслуженный связист. Мама работала в министерстве мелиорации, а когда появились дети, занималась нами. С сестрой и братьями у нас довольно большая разница в возрасте, поэтому не получилось очень тесно с ними общаться, но я их также крепко люблю. Сейчас они живут на Украине и в Казахстане. Давно с ними не виделись, очень хотим с родителями съездить в гости, но из-за последних событий на Украине поездка пока откладывается, хотя сестра и говорит, что у них под Киевом спокойно.

На Украине живет мой любимый дедушка Петро Митрофанович Лысак, которому в этом году исполняется 93 года! Маме повезло, что ее отец еще с нами, хотя он ветеран Великой Отечественной войны. На фронт ушел совсем молодым, гнал фашистов до самого Берлина. У него много медалей и орденов. Несмотря на контузии и тяжелые ранения, он прошел до конца войны. Вернувшись домой, поднимал страну, работал в сельском хозяйстве и в промышленности. Он был очень крепким мужчиной, работая на ферме, мог ударом кулака завалить бычка. Война закалила его, рано превратив из мальчишки в мужчину. В год 70-летия Великой Победы хотелось бы пожелать в лице своего любимого деда всем ветеранам войны крепкого здоровья. Спасибо вам, что мы сегодня живем и творим.

В детстве я была очень шустрым ребенком. В восемь месяцев уже начала ходить. Росла болтушкой. Очень любила рисовать, писала стихи, пела, танцевала, одним словом, родители рано заметили, что я у них творческая получилась. На меня никогда не давили (кроме одного раза, о котором скажу ниже), все решения в семье принимаются коллегиально.

Потом был набор в Высшую школу музыки, попасть куда было сложнее, чем в некоторые престижные вузы. Прослушивание я прошла легко. Глядя, как другие дети боятся, прячутся за мамины юбки, я искренне недоумевала, мне казалось, что это не испытание, а просто шанс продемонстрировать свои таланты. Поэтому перед преподавателями я старалась выложиться по максимуму, даже спела частушки (чуть ли не матерщинные), которые когда-то услышала от взрослых.

Школа музыки и синдром отличницы

В общем, впечатление я, видимо, произвела, так как меня сразу определили в класс фортепиано. Азы музыкальной грамоты я постигала со своей первой учительницей Надеждой Ильиничной, затем была замечательная Валентина Афанасьевна Ларионова, ну а довела меня до ума Ольга Реввовна Гаврильева.

Надо сказать, что Высшая школа музыки для меня – это, в первую очередь, мощная жизненная школа. Пришла туда семилетней девочкой, обласканной мамой с папой. Жили мы, семеро ребятишек, в одном коттедже под присмотром воспитателей. Каждый со своим характером, привычками, приходилось уживаться. Но, как все дети, мы быстро подружились. Да и времени на ссоры не было. Каждый день с утра у нас проходили занятия по специальности, после обеда шла общеобразовательная программа. И, кроме того, в свободное время мы должны были заниматься на инструменте не менее трех часов.

Многие спрашивают, как можно не сойти с ума от такого темпа. Это вполне возможно, если у ребенка есть мотивация и он действительно хочет заниматься этим делом. Я жила музыкой. Всегда хотела быть лучшей, получать только пятерки. Подружки надо мной смеялись, когда я на полном серьезе плакала из-за четверок. А для меня это было самым настоящим горем.

Даже после школы этот синдром меня преследовал. Окончила два петербургских вуза с красным дипломом. Считаю, что все-таки надо давать себе отдых, уметь принимать поражения. Если ты не получил максимальной отметки – это повод поработать, дожать и сделать все на высшем уровне. Сейчас я это понимаю, может, поэтому стало легче жить.

Потерянная способность запоминать ноты

После окончания ВШМ я продолжила учебу там же, но уже получала высшее образование. Однажды у меня на обычном медосмотре, абсолютно случайно была обнаружена киста в головном мозге. Действительно, лет пять были сильные головные боли, но я и подумать не могла об этом. Все грешила на утомляемость, авитаминоз или что-то другое.

Врачи предложили мне экспериментальную операцию, потому что драгоценное время было упущено. Мы подписала бумаги, что в случае печального исхода хирургического вмешательства, ответственность берем на себя. Сказать, что было страшно, не могу: во-первых, мои ангелы в белых халатах обнадеживали; во-вторых, была уверена, что все сложится благополучно.

В 2006 году после операции обнаружилась одна неприятность: я не могла запоминать ноты, хотя памятью все было нормально. И был момент, когда я испугалась, что с музыкой придется попрощаться. Ведь я ничего, кроме как играть на фортепиано, не умела. Вот тогда мне стало по-настоящему страшно. Сейчас, слава богу, со здоровьем все хорошо.

Спасительный «Айархаан»

На учебе пришлось взять академический отпуск. Но, так как я не умею сидеть без дела и жить на что-то было нужно, устроилась на работу в частную контору и думала, что когда-нибудь вернусь в родной вуз.

Однажды в офисе раздался телефонный звонок от Альбины Дегтяревой. В детстве я занималась у нее в кружке варганной музыки. Все воспитанники школы были без ума от этой невероятно красивой женщины и ее уроков. Мы каждый день открывали что-то новое в хомусе для себя и по-настоящему влюбились в этот маленький инструмент, звуки которого так будоражили наше сознание.

Предложение Альбины Михайловны войти в основной состав этно-группы «Айархаан» вдохновило и обрадовало меня! Мы начали много репетировать, экспериментировать, очень много гастролировали, участвовали в различных международных фестивалях и конкурсах. И везде, где выступали, без ложной скромности скажу, производили настоящий фурор. Помню первый наш этнический конкурс в Красноярске, где мы с ходу взяли Гран-при. На следующий год нас пригласили на этот же фестиваль, но уже в качестве хэдлайнеров.

В этногруппе я провела всего два года, зато каких! Новые знакомства, города, впечатления. И, конечно, это два потрясающих года личностного роста и огранки мастерства. После моего ухода из «Айархаана» некоторые средства массовой информации пытались раздуть из этой обычной по сути ситуации сенсацию, мол, в группе все разругались. Альбина Михайловна – очень мудрая женщина. «Айархаан» – это отличная школа овладения хомусом. И она – как умный педагог – отпускает своих воспитанников в сольное плавание. В этом ведь и заключается развитие и пропаганда нашего якутского инструмента.

Во время совместной работы, конечно, были какие-то недопонимания, но это нормальные штатные ситуации в любой группе людей. Никакого глобального противостояния у нас не было. Сегодня мы прекрасно общаемся – как коллеги по цеху. Даже о конкуренции говорить не приходится, ведь у каждой из нас свой стиль и своя публика.

Повязанные кровью
Этот маленький инструмент подарил мне все, что сейчас у меня есть. Как бы это высокопарно ни звучало, но это действительно так. Он открыл для меня совершенно другой мир, второе дыхание. Хомус – кусочек моей души. Как-то раз после концерта ко мне подошла одна бабушка и сказала: «Никогда не гордись своим талантом. Он дан тебе свыше, это не твоя заслуга. Но вы с хомусом единое целое, не растеряй этого единства». Причем так по-доброму сказала, по-якутски. И понимаю, что хомус в моей жизни появился не случайно, мы с ним действительно единое целое.

Для игры на варгане нет нот, правил, канонов, это всецело творческий процесс. Нет никаких ограничений, фантазируй, экспериментируй. Правда, сейчас мне кажется, многие исполнители отходят от истоков и национальных корней. Понятно, современный мир диктует свои законы, моду. Мне вначале самой было интересно играть драйвовые вещи под фонограмму. Но сейчас я больше люблю живьем играть, затрагивая струны человеческой души. Тогда получаются отличные концерты.

В мае прошлого года провела два сольника в «Кружало» под названием «Подлужный вечер». Зрителей было немного, всего по 120 человек на каждом. Мне очень важно видеть лица тех, кто пришел на концерт, их глаза, эмоции. Очень приятно было, что мой слушатель имеет разную национальность, разный возраст – от детишек до старшего поколения. Мне кажется, не надо относиться к хомусу как к шоу-бизнесу. Это нечто большее, это голос самой земли, природы.

Сегодня у меня около 30 варганов из разных уголков мира. Но играю на двух-трех. С каждым инструментом надо подружиться, у меня это происходит через кровь. Новый хомус, пока чистый, показывает свой характер: бьет по зубам, выскальзывает, звук другой. Но как только «попробует» моей крови, у нас начинается самое настоящее сотрудничество и дружба. Я никогда не даю свои инструменты другим людям в руки, тем более не разрешаю на них играть. Сейчас мои хомусы делает потрясающий мастер Роман Готовцев. Мы знакомы с ним меньше года, но у нас отличная творческая команда, и мне очень приятно, что Роман Ильич подпускает меня к процессу создания, советуется. У нас уже есть пара отличных идей, которые не терпится воплотить в жизнь.

«Мечтаю вновь влюбиться»

В первый раз я вышла замуж в 21 год. Познакомились мы в Интернете, переписывались. Он был на восемь лет меня старше, индивидуальный предприниматель. С момента знакомства до дня свадьбы прошло примерно полтора года. Сейчас я считаю, что этого времени недостаточно, чтобы узнать человека. Мы не хотели торопиться в ЗАГС, просто попробовать пожить в так называемом гражданском браке. Но мои родители, люди советской закалки, не разрешили жить «во грехе» и настояли на свадьбе. И, как это часто бывает, наша «семейная лодка разбилась о быт».

Все-таки я человек творческий, мне хотелось, чтобы мной восхищались, ухаживали. Мне казалось, что меня недооценивают. Считаю, что была хорошей женой: готовила, содержала дом в чистоте. Я трудяга, все умею делать. А муж приходил и из-за проблем на работе мог на мне сорваться. Когда я говорила ему, что моей вины в его трудностях нет, свое поведение мотивировал тем, что я жена и должна терпеть. Сказать, что он был тираном, конечно, нельзя. Просто мы так и не притерлись друг другу. В один прекрасный день я собрала вещи и ушла. Подала на развод. Сейчас мы иногда пересекаемся, но тесно не общаемся. Все-таки первый опыт семейный жизни дался мне очень сложно с психологической точки зрения.

После развода я буквально забила на свою личную жизнь на целых шесть лет. Мне не хотелось отношений, ушла с головой в работу. Но два года назад, как мне показалось, я встретила мужчину своей мечты. Роман протекал бурно, в августе 2013 года мы познакомились, а 7 марта 2014 года уже сыграли свадьбу. Если в первый раз на меня надавили родители, то в этот раз давили уже сложившиеся в обществе стереотипы: 27 лет, не замужем, детей нет. Поэтому опять, так сказать, наступила на те же грабли, не разобравшись в человеке, выскочила замуж.

Он родом из Узбекистана, там у него вся семья. Сначала работал в Москве, затем перебрался по контракту в Якутск. Он саксофонист, младше меня на шесть лет, молодой, горячий. Я же хотела простого семейного счастья. Верила в то, что два творческих человека смогут найти друг в друге вдохновение. Могу сказать, что мы не подошли по темпераменту. Я – интроверт, мне комфортно в моем мире, он же совсем другой. Мы часто ссорились, у нас натурально кипели бразильские страсти. И я поняла, что это не по мне. Я боялась сгореть от собственных эмоций, на которые меня выводил муж.

Так получилось, что в мае прошлого года ему необходимо было уехать на родину для замены паспорта. Там его забрали в армию для прохождения обязательной службы на несколько месяцев. Я в это время приняла решение развестись и как и в предыдущий раз, подала документы на развод. Больше я его не видела. Он понял, что его здесь не ждут, работу потерял. Сейчас он вновь работает в Москве.

Я не унываю, верю, что найду своего человека, жизнь с которым будет такой, какой должна быть – спокойной, дружной, полной любви и нежности.

Творческий полет

Сейчас я полностью ушла в творчество. Работаю в Филармонии Якутии на полставки ведущей концертов. По-прежнему востребована как гостья на многих праздничных мероприятиях. Очень радует тот факт, что меня теперь приглашают не только на якутские свадьбы и юбилеи, но и на русские. А еще у богатых и сильных мира сего появилась мода приглашать на свои грандиозные закрытые приемы что-то экзотичное для них. Могу сказать, что это действительно очень влиятельные люди. Так что это еще один шанс посмотреть мир. И неважно, где я выступаю, в школе или на крутой тусовке, ко мне всегда подходят, благодарят и говорят, что звуки хомуса что-то изменили в их душе. И это меня еще больше подпитывает и вдохновляет.

Сейчас не представляю, что смогу сидеть на офисной работе с девяти до шести. Я почувствовала свободу. И вообще делаю все, чтобы быть независимой. В первом браке, я пришла в дом к мужу. Чувствовала себя, что называется, на птичьих правах. Поэтому твердо решила, что надо приобретать свою жилплощадь. Теперь у меня небольшая, но своя квартира. Благодаря выступлениям смогла заработать на машину. Она у меня не представительского класса, а маленькая, шустрая, моя боевая подруга. Я не хочу от жизни всего и побольше. Понимаю, что за все надо платить, поэтому мои желания пропорциональны моим возможностям. Впереди много планов, творческих задумок, событий и свершений. И всегда меня будет сопровождать мой маленький хомус, в котором заключена вселенская сила.

Подготовила Анастасия МОСКВИТИНА

Фото Андрея НИКОЛАЕВА и из личного архива героини

Макияж – Вероника НИКОЛАЕВА

Прическа – Вера ПОЛИКАРПОВА

Благодарим директора Якутского колледжа культуры и искусств Захара НИКИТИНА за предоставленный костюм.