Нет большего счастья на свете, чем зачать, выносить, родить и воспитать свое дитя. Первые толчки в утробе, первые робкие шаги, первый зубик, впервые произнесенное «мама», «папа» – самые лучшие моменты в жизни каждого родителя. Ребенок не требует никаких доказательств вашей любви. Все, что ему нужно, это быть здоровым, счастливым и любимым. Мы стараемся защитить своих детей ежедневно, ежеминутно: от недобрых людей, простуд, обид, падений и неудач. Мы так многого ожидаем от них: пятерок в школе и институте, чтобы был самым умным, самым спортивным, играл на двух музыкальных инструментах, знал пять иностранных языков, стал богатым и успешным человеком… В этой бесконечной гонке мы забываем о главном – что же такое настоящее счастье. А ведь счастье – это здоровый, крепкий ребенок. Как печально, что некоторые этого попросту не ценят или не замечают. К сожалению, немало семей, в которых каждый день молятся об исцелении ребенка.
Моя сегодняшняя героиня – мать, которая своим примером показала, как бороться за жизнь и здоровье своего малыша. Это был сложный разговор со слезами на глазах и комом в горле. Молодая красивая семья, о горе которой знают многие в нашей республике. Эти ребята так сильны духом, что только диву даешься: откуда у них такая сила. Мы встретились дождливым, совсем не весенним днем в одном уютном кафе. Дуня Кашкина оказалась очень пунктуальной и пришла раньше меня. Высокая, красивая, молодая женщина с грустными зелеными глазами. Заказав горячий чай, она неспешно начала свой рассказ.
– В день первой встречи с Ваней мы не понравились друг другу. У меня довольно крутой нрав, он тоже парень с характером. Я тогда и подумать не могла, что он станет самым родным и близким мне человеком. Так как мы учились в одном университете в Харбине (КНР), нам приходилось сталкиваться каждый день. Мы постоянно ругались или подтрунивали над каждым словом и движением, но позже, познакомившись поближе, нашли много общего, подружились. Наши чувства переросли в любовь, и мы решили пожениться. Я вернулась домой, в Намский улус, на шестом месяце беременности. Рожать я хотела непременно на родине. Все было так прекрасно: родные и близкие носились со мной как с писаной торбой. Мама с папой не знали куда меня усадить, чем накормить, ведь я должна подарить им первого внука! В 2009 году, осенью, на свет появился долгожданный малыш, мы назвали его Айтал. Он был очень веселым, солнечным мальчиком. Помню, как он самостоятельно затопал ножками в свой первый день рождения. Это был его подарок для всех нас. Нам с мужем надо было продолжать учебу, но расставаться с малышом мне не хотелось, поэтому решили взять его с собой. (Дуня замолчала). Если бы я тогда послушала маму… Она просила полностью обследовать ребенка и только потом увозить, а у нас было столько незавершенных дел, мы так торопились, ведь до двух лет проезд детей в самолете бесплатный, и потому надо было успеть пересечь границу до дня рождения Айтала. Позже я вспомнила дурные знаки, которые произошли перед нашим отъездом. К нам в дом с улицы забралась чужая кошка, вбежала в нашу комнату и нагадила под кроваткой малыша. Потом в дом залетела птица… Мы этому особого значения не придали, но теперь-то я знаю, что все было не просто так. В Китае Айтал пробыл всего месяц и однажды проснулся с очень высокой температурой. Мы подумали, что он простудился, начали лечить его от простуды, но жар не спадал. Перепугавшись и не доверяя китайским эскулапам, мы пересекли границу через Суйфэньхэ и поступили в больницу Уссурийска, где сына стали лечить от пневмонии. Температура не то, что не спадала, а становилась выше, и у него появились судороги. Это так страшно – видеть, как твой малыш страдает, а ты ничем не можешь ему помочь… Мы понимали, что счет идет на дни и часы, а ему становилось хуже. Врачи бездействовали. Я стала вбивать его симптомы в строку поиска в Интернете, и он мне выдал несколько диагнозов, которые один за другим стали отсеиваться. Оставалось только одно – страшное слово «лейкоз». Я гнала от себя дурные мысли, не давая себе раскиснуть. Поняв, что в Уссурийске нам не помогут, мы срочно вылетели в Якутск. Так как у сыночка началась рвота и понос, нас поместили в инфекционную больницу. Я умоляла врачей выписать нам направление в Медцентр. Но они только тянули время. «Кашкина! Вы считаете, что знаете больше нас, врачей? Вы такая умная?» – говорили они. А я была готова на все, лишь бы моему ребенку полегчало. Какая мать будет молчать, глядя на то, что происходит?! После нескольких скандалов и под моим настойчивым нажимом нам выдали долгожданное направление в МЦ. И, к сожалению, буквально через пару дней нам поставили диагноз: опухоль почки. Эти слова прозвучали для меня как гром среди ясного неба. Мы стояли в коридоре Медцентра оглушенные своим горем, придавленные непосильной ношей! Перед моими глазами промелькнули все 23 года моей счастливой и беззаботной жизни. Сколько планов на будущее мы строили с мужем, как радовались рождению сыночка, а теперь все… Мне было уже ничего не нужно. Наш сладкий карапуз, наш первенец, который начал говорить свои первые слова… У него была вся жизнь впереди… Во мне говорили тогда боль, страх, отчаяние, злость… За что?! Почему мой ребенок?! Почему наша семья?! Я рыдала навзрыд, у меня случилась настоящая истерика, никто не мог меня успокоить, и тут услышала слабый голос Айталика: «Мама, что с тобой? Мама, не плачь…» В тот миг я дала себе зарок никогда больше не плакать, хотя бы при ребенке. Один Бог знает, как мы все пережили. Но это было лишь началом нашего пути в борьбе со страшным недугом.
По сравнению со всеми больницами, где мы проходили обследования, лечились, персонал Медцентра – самый отзывчивый и человечный. И когда в СМИ пишут о Медцентре что-то негативное, я искренне удивляюсь: никогда нам в стенах его не было отказано ни в добром слове, ни в помощи, и это без всякого блата. Там работают не просто профессионалы, а люди с необычайно добрым сердцем. Заведующая отделением гематологии Саргылана Афанасьевна – человек, который искренне сочувствует своему пациенту. Удивляюсь, как врачи, имея дело с тяжело больными людьми, зная, что медицина бессильна, способны вселять столько оптимизма и веры… Решено было отправить нас в Москву. Мы летели туда растерянные и напуганные. Впереди лишь туманные обещания врачей: все может быть хорошо. Вы сможете поправиться, надо только верить. Попробуйте, почему бы и нет. Но глядя на своего малыша, который, несмотря на свою болезнь, оставался таким же ребенком, как и миллионы вокруг, мы заряжались верой в то, что сможем выстоять и победить в схватке с болезнью, которая хочет отнять нашего сына. Его бабушки и дедушки постарели в одночасье… Как они нас поддерживали! Низкий им поклон за их большие и любящие сердца, за то, что двери их дома всегда были открыты для нас.
После болезни сына мы перестали ссориться с мужем. У нас просто не было времени на это. Я увидела его совсем другими глазами. Это такое счастье, когда у семьи есть защитник, кормилец и верное плечо. Мы были так молоды, но нам пришлось срочно повзрослеть, ведь именно от нас, нашего настроя и упорства зависела жизнь Айтала.
К сожалению, я знаю много примеров, когда семьи распадались после того, как узнавали о болезни ребенка. Женщины сильнее мужчин. Видимо, так заложено природой. Ни одна нормальная мать не бросит свое дитя лишь потому, что он болен. А вот мужчины, к сожалению, могут. Никого не хочу стыдить или обвинять, но если бы они знали, через какие круги ада проходят одинокая мать и больной ребенок и как они нуждаются в поддержке отца и мужа, то вряд ли смогли их оставить. Бог им судья. Благодарю судьбу за моего мужа! Лучшего отца своему ребенку и пожелать нельзя.
У нас не было никакого заработка, никаких доходов. И Ване пришла мысль открыть хостел в Москве. Я боялась, что идея прогорит, но, к счастью, в нашем хостеле стали охотно останавливаться земляки. Денег нам, конечно, не хватало, лечение сына стало требовать все больших и больших затрат. Суммы требовались просто космические: 100 тысяч, 200, 300, миллион… Когда у меня опускались руки, Ваня всегда говорил: «Дуня, не паникуй! Мы что-нибудь придумаем». Как страшно, что все в жизни упирается в очень большие деньги. Если у человека с онкологическим заболеванием есть хоть один шанс излечиться, почему бы его не использовать?! Ведь жизнь дарована нам свыше, и отказываться от нее мы не имеем никакого права. Некоторые люди писали нам в соцсетях: «Он же всё равно не выживет. Зачем так мучиться?» Скажите это миллионам матерей и отцов во всем мире, чьи дети, исхудавшие, лысые, изможденные после множественных сеансов химиотерапии, героически борятся за жизнь. В их маленьких сердцах столько желания жить! Они, как никто другой, умеют ценить каждый вздох. Каждый прожитый день они принимают как чудесный подарок. О, если бы все люди на земле относились к жизни так же, как эти юные герои, в нас не было бы столько зла, желчи, зависти, мы бы перестали впустую тратить бесценный дар, имя которому жизнь.
В Москве нам очень помогало наше постпредство. Огромное им человеческое спасибо… Многие в республике видели ролик о том, как маленький Айтал хочет жить. «Я не пойду сегодня в кино, но зато у Айтала будет первое свидание!», «Я не куплю мороженое, зато у Айтала будет выпускной бал!» Идею эту нам подкинул наш друг Миша Миронов. Мы просто поняли, что своими силами не сможем собрать нужную сумму на лечение сына и начали активную пиар-компанию по сбору средств. С помощью друзей организовали благотворительный концерт, все вырученные средства от которого ушли на лечение Айтала. Благодарю всех артистов и организаторов, которые безвозмездно выступили и тем самым внесли огромный вклад в борьбе за жизнь нашего сына. После года лечения в Москве у нас случилась ремиссия. Мы вернулись домой. Мой малыш был почти здоров и часто говорил: «Мама, я тебя люблю». Он был идеальным мальчиком: добрым, отзывчивым, умным, веселым и очень жизнелюбивым. Как больно видеть своего малыша, который в свои два-три годика отчаянно хочет быть как нормальные дети: прыгать по лужам, беззаботно жить и просто наслаждаться своим детством. А вместо этого постоянные уколы, неприятные и болезненные процедуры, которые он всегда стоически выдерживал, не плакал и даже подбадривал меня. Он всегда спал со мной. Иногда спишь и чувствуешь, что он проснулся (к сожалению, иногда от боли): коснется горячей ладошкой моей руки и крепко сожмет… Я бы сейчас отдала все на свете, чтобы вернуть хотя бы один такой день: у него ничего не болит, мы дома, в деревне, целый день болтаем о пустяках, смеемся над шутками нашего папы, который мог рассмешить Айтала, даже когда тот плакал от нестерпимой боли. У них был общий прикол: Ваня изображал пальцами шагающего по столу человечка, который неожиданно падал. Сын смеялся и просил отца показать этого человечка еще и еще. (Дуня пытается улыбнуться, но ее влажные глаза полны боли и печали). Мне так хочется вновь услышать звонкий смех моего мальчика, увидеть его необыкновенно черные глазки с озорным огоньком, вдохнуть запах его макушки и мягкой, нежной кожи на шее.
Мы завели страничку в ВК. На нее сразу подписалось так много людей! Студенты, школьники, бизнесмены – все неравнодушные люди. И как-то сразу за Айталом закрепилось ласковое – «Маленький герой». Я удивляюсь искренней доброте наших людей… Вот мы сидим с тобой сейчас в кафе, смотрим в окно: все суетятся, торопятся, много хмурых лиц, но скольких сердец коснулась наша беда! Как много неравнодушных оказалось! Хочу от всей души поблагодарить Наташу Ильину, Машу Ощепкову, Женю Саввинову, Риту Колодезникову, Марину Росоветскую и других ребят. Без их помощи многое могло и не получиться. Эти девочки – светлые моменты в истории нашей борьбы с недугом Айтала. Люди помогали чем могли. Депутаты и бизнесмены, пенсионеры и учителя, студенты и школьники – каждый хотел внести свой кирпичик в фундамент здоровья Айтала. Признаться, я не хотела давать интервью. Ну кто я такая? Не певица, не актриса, меня мало кто знает, но так много людей переживали за моего сына, что я поняла: они имеют право знать, каким был мой сын – самый лучший для меня мальчик на свете.
В период кратковременной ремиссии в нашем доме опять случилось ужасное – пропала наша кошка, которая жила с нами много лет. Позже мы обнаружили ее гниющий труп совершенно случайно под домом. Это был очень дурной знак. Мое сердце похолодело.
Мы обратились к Олегу Маркову (ныне директор НВК «Саха»). Они с супругой Татьяной тоже нам помогли. Мы выступили в прямом эфире передачи «Сана кун», и, по счастливой случайности, нас увидел Егор Афанасьевич Борисов. Когда нам позвонили из аппарата президента, мы очень удивились! Он распорядился, чтобы Министерство здравоохранения оказало нам материальную помощь. Для лечения в Германии необходимо было 6 миллионов рублей и нам выделили эти средства! И вновь появилась надежда, и вновь семья Кашкиных села на борт самолета.
Сейчас вспоминаю, как хорошо мы жили в Германии! Снимали жилье, оборудовали для Айтала детскую. Он послушно ложился в кроватку, а через 5 минут стоял на пороге нашей комнаты с подушкой и постельным бельем в руках: «Мамаа, я с тобой хочу спать». Так и спали: наш папа на диване, а мы с Айталиком на кровати.
В Германии немного по-другому относятся к онкобольным. Если в России абсолютная стерильность, никаких посетителей, то там несколько другой подход. Если ребенок чувствует себя нормально, то вперед на свежий воздух и домой. Даже в палату можно было зайти в верхней одежде, детишки забирались на кровать прямо в одежде и обуви, и никто им не делал замечания. Кстати, насчет одежды. (Дуня впервые засмеялась). Айталик обожал спать голышом. Приходил после процедур уставший, снимал с себя одежду и ложился под одеяло – довольный и голенький. Как врачи боролись с этой его привычкой! «Так нельзя! Это ненормально!» – говорили они. «Ему 4 года! Он так привык, он так отдыхает!» – говорила я. В общем, этого они у нас отнять не смогли.
Время шло, а Айталу становилось все хуже. В его некогда озорных глазах потух свет. Приближалось его 5-летие. Но настроения не было ни у кого. В день рождения он с трудом задул пять маленьких, робких свечек. Я поцеловала сына: «Айталик! С днем рождения тебя, солнышко! В следующем году тебе будет 6 лет и мы будем отмечать эти с нашими бабушками, дедушками, пригласим веселых клоунов! Будем веселиться от души! Ты выздоровеешь». На что он грустно посмотрел на меня и тихим, серьезным голосом сказал: «Нет, мама, больше у меня не будет дней рождений… Я устал». (Дуня не в силах сдержать слезы от вновь нахлынувших воспоминаний беззвучно, глухо зарыдала. Немного успокоившись, продолжила).
А спустя некоторое время наш малыш впал в кому. В это же время в нескольких тысячах километров от нас впала в кому моя бабушка. Это был такой стресс для всех нас. Я неустанно молилась, днями и ночами просила: «Господи! Не забирай моего малыша! Забери у меня все! Возьми мою жизнь! Если хочешь, умру я… Только не забирай его! Только не его!» Вцепившись пальцами в серебряный крестик на шее, я несколько часов просидела, не шелохнувшись. И ни одной слезы. Ни единой. Я помнила свое обещание, данное три года назад самой себе и сыну в Медцентре, когда я впервые услышала страшное – опухоль. Умерла бабушка. И я даже подумала про себя: «А может, Бог забрал ее вместо Айтала? Может, бабушка так попросила?» В мыслях я обращалась к ней: «Бабуля! Поговори там с Богом, пусть не забирает моего сына, прошу тебя, умоли его…» Через восемь дней мы с мужем проснулись около 5-6 утра, услышав стоны сына. Растерянные, мы стояли над его кроваткой. Айтал дышал с огромным трудом. Он хрипел и изредка бредил. Единственной помощью ему тогда была доза морфия. Это облегчало страдания моего Маленького героя. Я глухо рыдала: «Сыночек, мой родненький! Прости нас за все… Я вижу, как тебе тяжело… Ты так устал… Если ты больше не можешь, если это я тебя не отпускаю, то прости свою маму… Ты можешь улетать, мой птенчик… Я тебя отпускаю…». Мы плакали с мужем, молча, горько, понимая, что наш малыш уходит от нас. В 11 часов Айтал сделал последний вздох и перестал дышать. Знаешь, после смерти сына я больше ни разу не ходила в церковь. Нет, я не перестала верить в Бога, просто пока не могу. Не могу простить, не могу принять, не могу понять…
Незадолго перед его смертью нам пришла очередная посылка с местного сайта, где мы обычно покупали что-нибудь по мелочи: одежду, игрушки. Распаковав коробку, я увидела небольшой набор «Лего», который точно не заказывала.
– А кто это заказал?
Айтал: «Я. Не сердись, мама! – прошептал он. – Это мой подарок». И изъявил желание тут же его собрать. Но так как он уже был очень слаб, я попыталась ему запретить, но сын был непоколебим. Слабыми, дрожащими пальчиками он брал деталь за деталью и что-то усердно собирал. Я любила наблюдать за ним, когда он собирал конструктор: серьезный, сосредоточенный, ни дать ни взять – мужчина!
«Готово!» – позвал он меня. Я подошла и увидела фигуру, которую он собрал. Это была «девушка-робот». Наверное, он хотел, чтобы я была такой же сильной и смелой. «Я дарю тебе ее», – сказал он. Когда мы с мужем летели домой, я бережно перевозила сконструированных им человечков на руках, боясь сломать их. Они сейчас стоят у меня на комоде. Мы привезли все его вещи: костюмы любимых мультяшных героев, игрушки, постельное белье. Когда я очень скучаю по нему, всегда могу достать вещь, вдыхать запах моего сына и представлять, что он не ушел, он жив-здоров и рядом с нами. Умом понимаю, что надо отпустить его, но сердце никак не может принять горе, что обрушилось на мою семью. Сейчас я пока не хочу детей. Боюсь, что не смогу полюбить другого ребенка так же, как Айтала, мое сердце пока не свободно. Когда я вижу, как некоторые родители волочат ребятишек за руку, дают подзатыльники и орут на них, мне хочется сказать им: «Цените своих детей, наслаждайтесь каждой секундочкой счастья от общения с ними. Пусть они балуются, пусть шалят, пусть по дому разбросаны игрушки и разрисованы стены…». У меня дома сейчас идеальная чистота, порядок и тишина, все стоит на своих местах, вот только мы с удовольствием хотели бы еще хоть раз услышать топот детских ножек и звонкий детский смех.
Верю, что настанет время, когда я смогу по-новому взглянуть на мир – с оптимизмом и внутренним спокойствием, с новыми мечтами и планами. У меня есть любимый муж – самое надежное плечо на свете и мои золотые родители, а значит, счастье было, есть и будет. Мой Маленький герой научил меня ценить каждый день и час своей жизни, а самое главное – каждый день говорить родным простые, но такие нужные слова: «Я люблю тебя!» Ведь только любовь способна творить и созидать, и именно ее так не хватает в нашем мире, в котором самое ценное – это дети, и они вовсе не являются нашим долгом перед Богом или самим собой. Нет. Они дарят нам бесценную возможность стать лучше, чище и добрее.
Беседовала Лиза ГАЗИЗОВА
Фото из личного архива героини